Русская красавица с японской родословной

Очень уж уверенно эта куколка в крестьянском наряде встала в привычный ряд «исконно русского» – где-то между лаптями, водкой, баней и блинами с икрой. Ну, стереотип такой образовался: и — хоть тресни! — изменить его никак не удается. Даже необычная форма матрешки – внутри одной куклы другая, внутри той – еще одна — удивительным образом перекликается с представлениями о «загадочной русской душе». Ведь в ней, как в луковице, за верхним слоем всегда найдется еще один, а копнешь поглубже – и вообще отыщется много чего интересного.

Цветастый сарафан, расшитая холщовая рубаха, волосы по-монашески убраны под платок… Кажется, расписная девица-красавица пришла к нам, ничуть не меняясь, из старины заветной, из былинного и сказочного мира. А ведь в действительности в старину на Руси о матрешке никто ничего и не слышал: первую разъемную деревянную куколку смастерили в московской мастерской лишь в конце XIX века, да еще — страшно сказать! — это была копия с японской статуэтки. 

Дело было так. В 1891 году в знаменитое имение Абрамцево, принадлежащее российским промышленникам и меценатам Мамонтовым, кто-то из гостей с острова Хонсю привез необычную деревянную статуэтку — с «сюрпризом». Ее можно было разделить на две части, чтобы обнаружить в ней другую спрятанную статуэтку, поменьше. А та, в свою очередь, также состояла из двух половинок… Всего таких фигурок насчитывалось пять, а сама игрушка называлась Дарума – так в Японии зовут бога, приносящего удачу. 

Россия. Гигантская матрешка в международном аэропорту Адлера. Фото: Murad Sezer/Reuters

Персонаж этот, откровенно говоря, не из русской былины. Дарума всю жизнь провел в пещере, где предавался размышлениям и медитации. Поэтому изображают божка всегда с суровым, сосредоточенным лицом, без рук и ног (на самом деле они отсохли за ненадобностью), а вложенные друг в друга фигурки иллюстрируют пять стадий его пути к просветлению. К счастью, матрешка переняла от Дарумы только форму, а суровый вид оставила своему японскому прародителю.

В то время «абрамцевский кружок» посещали многие российские живописцы, проповедовавшие в искусстве идеи возрождения «подлинно народного стиля». По поводу «отправки» матрешки «в люди» существует несколько различных версий. Одна из них гласит, что как-то раз художник Сергей Малютин, находившийся в гостях у Мамонтовых, взял в руки расписное пасхальное яйцо и фигурку японского Дарумы. Ему, как творческому человеку, показалось, что две игрушки, сделанные в различных частях света, можно объединить одной идеей. Подумал — сделал: быстро нарисовал на листке бумаги смешную куколку, затем снова и снова… В конце концов, когда его идея на бумаге реализовалась, Малютин попросил некого токаря Звездочкина выточил из дерева форму, а художник ее расписал. Вот и появилась на свет Божий румяная девица в сарафане и платке, держащая в руках черного петуха. В эту статуэтку также были запрятаны несколько других помельче — семь фигурок. Последняя, восьмая, изображала спеленатого младенца. Кто назвал творение матрешкой доподлинно неизвестно. Говорят, что кто-то, увидев ее, восхищенно воскликнул: «Ну, прямо Матрена!» Так что происхождение у крестьянки Матрешки совсем не плебейское, если верить этой версии изложения событий. 

Все-таки удивительно, как быстро кукла-эмигрантка прижилась на русской земле. Восточный разрез глаз сменила на огромные синие очи, матрешка обзавелась румянцем во всю щеку и золотистыми кудрями, а о своем японском прошлом напрочь позабыла — и никому о нем не напоминает. Всего через 10 лет после появления в России, матрешка как самобытная русская игрушка получила золотую медаль на Парижской Всемирной выставке 1900 года! 

Некоторые матрешки — настоящие произведения искусства. Фото: Henry Romero/Reuters

После громкого успеха в Париже начался настоящий «матрешечный бум». Посыпались заграничные заказы, и за изготовление ходового экспортного товара взялись целые ремесленные артели. Первые матрешечные мастерские открылись в подмосковном городке Сергиев Посад, крупнейшем центре русской иконописи. По традиции, женщины расписывали одежду, а мужчины – лица кукол, ведь только мужчины по церковному канону учились писать лики святых. 

Сюжеты для росписи выбирались самые разные: не только круглощекие барышни, но и бородатые богомольцы, богатыри, персонажи былин и сказок. Популярны были исторические темы: во чреве матрешки-Наполеона умещался весь его штаб времен 1812 года, а внутри Кутузова – штаб русской армии. Стоили матрешки недешево, но число заказов постоянно росло. Интересно, что уже в 1910-х годах несколько немецких фирм вытачивали и разрисовывали деревянные куклы, выдавая их за «подлинных русских матрешек». О матрешках восхищенно писали Р.-М. Рильке и Герберт Уэллс. Точно известно, что матрешки были среди игрушек детей царя Николая II, – вероятно, они привезли их с богомолья в Троице-Сергиевой лавре.

Постепенно матрешечный промысел распространился по российским городам и весям, в традиционную роспись кукол вплелись характерные приемы местных народных ремесел. И сегодня можно безошибочно определить, откуда «пришла» та или иная матрешка. 

Сергиевопосадские мастера расписывают матрешек по-своему — заготовку словно одевают в краску, не оставляя прогалин голого дерева. Кстати, эта техника, заимствованная из иконописи. На плечах у красавицы – платок, в руках – самовар или лукошко, за что в народе ее ласково называют «хозяюшкой». В 1910-х годах павлопосадские матрешки попали на Нижегородскую ярмарку, а со временем своих матрешек начали изготавливать сразу в нескольких местных селах. Самые известные куклы – родом из села Семеново. От павлопосадских они отличаются более звонкими цветами, контрастными сочетаниями синего, красного, зеленого. Семеновская матрешка непременно держит в руках букет ярких цветов. Интересно, что именно здешним мастерам принадлежит рекорд, попавший в Книгу Гиннесса: самая большая – 72-метровая – матрешка-великанша. Ее сделали в Семенове в дар японскому правительству. В городе Вятка сложился свой, «северный», стиль матрешки, и имя у нее особенное – «сударушка». У «сударушки» – светлые волосы и голубые очи, а ее наряд обязательно украшает узор из золотистой соломки.

В матрешке все-таки есть какая-то неразгаданная тайна. Фото: Ints Kalnins/Reuters

У каждой матрешки два создателя – токарь, вытачивающий деревянную основу, и художник, «оживляющий» ее росписью. Лучший материал для матрешки – мягкая, податливая липа, реже — береза или ольха. Дерево спиливают в апреле, когда оно наполнено весенними соками, очищают от коры, затем еще два долгих года терпеливо «выдерживают» заготовку на открытом воздухе, — ствол должен как следует просохнуть, до самой сердцевины. Кукол вытачивают «по возрастающей», начиная с самой маленькой, — так легче идеально подогнать размеры. Здесь нужен настоящий профессионал – изготовление одной круглой болванки требует 15 операций. А ведь кукол в наборе бывает больше десятка! Неудивительно, что каждый художник стремится найти «своего» токаря, чтобы с первых шагов матрешка безукоризненно попадала в размер и форму задуманной автором росписи.
 
Тем не менее, настали времена, когда уникальное искусство русской матрешки оказалось чуть ли не на грани забвения. С приходом советской власти закрылись частные артели, ушли старые мастера, а ведь секреты ремесла всегда передавались только «из рук в руки». В 1920-е годы вышел специальный декрет, подвергнувший ряды матрешек идеологической чистке. В «черные» списки попали не только «священнослужители и царские чиновники» (это с точки зрения новой власти объяснимо), но и совершенно аполитичные «лешие и русалки». «Крамольных» кукол изымали из экспозиций музеев, многие уникальные дореволюционные экспонаты были навсегда утеряны… 

В результате из всех вариаций матрешки осталась единственная – крутобокая лупоглазая барышня со щечками-кружочками и застывшей улыбкой. Позже, в начале 1950-х, было налажено ее поточное производство. Самая большая промышленная партия совершенно одинаковых матрешек (10 млн. наборов) была произведена в Советском Союзе в 1980 году, в канун Московской Олимпиады. А немногочисленные артели работали в основном по госзаказу: огромные, художественно расписанные матрешки часто вручались советскими лидерами иностранным гостям в качестве дипломатического дара. 

Магазин с русскими матрешками в Праге. Фото: David W.Cerny/Reuters

Сегодня московские сувенирные ларьки буквально переполнены рассчитанной исключительно на заморских гостей матрешечной продукцией: персонажи диснеевских мультиков соперничают с российскими правителями, красавицы «а-ля Гжель» уже давно потеснили патлатых Битлов. Кто-то рисует быстро и недорого, кто-то – с претензией на художественность — поэтому и цены разные.

Все-таки есть в матрешке какая-то неразгаданная тайна. Вот ведь пытались расписывать разъемных кукол и в Германии, и во Франции, и в той же Японии. Но широкого признания матрешки-иностранки так и не завоевали. Может, секрет русской матрешки в том, что она – всегда волшебная сказка, рассказанная шаг за шагом, от старшей куклы – к младшей, именно с русской задушевностью и выдумкой?