«Открытие счастья»: что получится, если смешать кириллицу, иероглифы и юмор

— В статье из своего блога Вы проводите резкую черту между китайской каллиграфией и собственным творчеством. Почему для Вас это разные направления?

— Да, назвать меня каллиграфом, безусловно, нельзя. Я скорее выступаю в роли шутливого импостера, культурного трикстера, потому что занимаюсь тем, что сам называю шуфаграфикой. «Шуфа» по-китайски означает «каллиграфия». А придуманная мной шуфаграфика – это комбинация китайских иероглифов и некитайских букв, концепций из разных языков и культур. И в основе таких комбинаций почти всегда лежит именно шутливый подход, юмор.

— Значит, в Ваших работах первична игра слов, а уже из нее рождается картинка?

— И да, и нет. Обычно все происходит так: я беру кисть, и либо прошу кого-то прислать мне слово на русском языке, либо сам вдруг придумываю что-нибудь подходящее. Поэтому, действительно, отталкиваюсь от каламбура чаще, чем от изображения. Но иногда бывает наоборот: например, просто пишу иероглифы и вдруг вижу возможность чем-то дополнить их.

Вот хорошая иллюстрация того, как приходит вдохновение. Когда Вы написали, что хотите взять интервью для «Большой Азии», то я сразу же прислал Вам работу со словом «Азия», помните? Работа создалась именно в тот момент, это не заготовка; просто тут же взял кисть и написал «Азию» иероглифами и родной кириллицей.

— Как появилось само увлечение шуфаграфикой?

— Я начал заниматься этим недавно — в мае прошлого года. Шуфаграфика — то, что зрело в течение многих лет, проведенных в Китае, в течение долгого периода своеобразной инкубации.

Первая работа была спонтанной. У меня была специальная ткань для письма водой — это распространенная в каллиграфии техника, когда проводишь мокрой кистью по особой ткани серого цвета, и под определенным углом намоченная водой поверхность начинает казаться абсолютно черной. Возникает эффект туши, при этом рисунок быстро высыхает, и у вас опять есть «чистый холст». Под рукой оказались и такая ткань, и кисти — тоже очень простые, — и я решил: почему бы не попробовать написать что-то полусерьезное-полуигровое, совместить русский и китайский языки? Думал, что меня хватит максимум на десяток работ, но их число уже перевалило за две сотни.

Предтечей шуфаграфики стал проект «Гуёвые истории», который я веду и сегодня. Название тоже шуточное и происходит от иероглифа «鬼» [гуй], что значит «бес», «демон». У меня скопилось много переводов таких коротких фольклорных историй о нечистой силе, и я стал записывать видео на эту тему. Никогда не хотел быть говорящей головой, поэтому в роликах снимаю то, как пишу связанный с историей иероглиф, за кадром читаю ее перевод, а в посте под видео привожу оригинальный текст на китайском.

— Как Вы считаете, интересно ли Ваше изобразительное творчество китайскому зрителю?

— Я занимаюсь подобными экспериментами еще слишком непродолжительное время, чтобы выходить на китайскую аудиторию. Конечно, после выставки в Москве я бы хотел попробовать сделать выставку в Китае, но для нее мне однозначно понадобится менять репертуар. Ведь, чтобы понять мои нынешние работы, нужно знать русский язык. Выходить к китайскому зрителю и требовать от него такое знание, было бы, я думаю, немножко безрассудно, поэтому в творческих планах — создание серии, завязанной на игре английских слов, с использованием латинского алфавита.

Каллиграфия в Китае — это довольно консервативное искусство, очень немногие решаются пробовать что-то новое. Два больших исключения — знаменитые художники Сюй Бин и Гу Вэньда. Сюй Бин известен тем, что компонует английские слова в подобие иероглифов, а также берет основные иероглифические элементы (ключи) и создает из них полную абракадабру для китайца. Гу Вэньда раздирает иероглифы на части, пытается ставить их под другим углом, что тоже нетипично.

В своих работах я не опираюсь на творчество этих художников. Мне хочется избежать повторения и предложить китайской аудитории взгляд человека, для которого иероглифы не являются родными.

— Не боитесь скептического отношения к иностранцу?

— Я не боюсь этого, потому что скепсис будет оправдан. Мне интересна любая критика со стороны китайского зрителя. Кроме того, я думаю, что сейчас рынок искусства в Китае открыт практически для любого контента. И на данный момент таких иностранных художников, которые столько бы времени прожили в этой стране, знали бы язык и при этом относились бы к иероглифике в шутливой, игривой манере, — их в Китае нет. Поэтому у меня есть шанс создать собственную небольшую, но интересную нишу.

— Скоро в Москве пройдет Ваша первая выставка. Есть ли у Вас любимые работы, в том числе из тех, что станут частью экспозиции?

— Одна из моих любимых работ, я надеюсь, уже сейчас висит меньше чем в километре от Манежной площади на фасаде «Чайной высоты». Ее владелец попросил сделать специальную шуфаграфику. Интересное совпадение: в свое время ему подарили свиток с 4 иероглифами, которые буквально переводятся как «нельзя жить без радости», а я, путешествуя по Китаю в 2010 году, видел подобную надпись на здании театра в Храме Культуры в Пинъяо. Эта фраза и украсила фасад.

Другая удачная работа напечатана на шоперах от Первой Московской Галереи Восточной Живописи. Часть обозначающего вино иероглифа «酒» напоминает русскую букву «п» и вкупе с нашими «е» и «й» составляет недвусмысленный призыв: «Пей».

Еще мне однозначно нравится титульная работа выставки. Идея возникла, когда я общался с любителями перевода китайской поэзии в своем Telegram-канале, посвященном классическому китайскому языку. Тогда в беседе прозвучало слово «кайф», а у меня как раз была кисть в руках, под рукой — бумага для каллиграфии. Я уже потом понял, что когда люди, незнакомые с иероглификой, видят «Мне все по 开福», то они трактуют надпись как передачу индифферентного отношения к чему-то. На самом деле, она означает: «Мне все по кайфу». И, хотя это — некитайское выражение, фраза интуитивно понятна любому китайцу, потому что состоит из иероглифов «открывать, начинать» и «счастье». Так русский текст неплохо концентрируется в китайском 开福 [хайфу], в «открытии счастья».

— В китайском варианте псевдонима «Папа ХуХу» («囫囫耶耶»), под которым Вы показываете свои произведения, есть иероглиф «囫». Он употребляется только в одном китайском выражении: «Глотать финики целиком, не разжевывая». Что оно означает?

— Я довольно давно нашел этот иероглиф. Он мне понравился своей редкостью: «囫» практически не используется, но встречается в этой фразе. «Глотать финики целиком, не разжевывая», — так образно говорят про занятие чем-либо без глубокого погружения.

И я считаю, что этот ник по-прежнему остается актуальным. Да, я перевожу, мои переводы точны и могут стать неплохим подспорьем для тех, кто изучает классический китайский язык. Но я не питаю никаких иллюзий по поводу их литературной ценности для требовательного русскоязычного читателя.

И я, к сожалению, не каллиграф и не могу написать все то, что может написать китайский школьник, изучавший каллиграфию хотя бы 2 года. Поэтому я все тот же человек, который глотает финики целиком и скользит по поверхности знаний, как водомерка — по поверхности пруда.