Дети Евразии поздравляют с юбилеем Нани Брегвадзе

21 июля отметила свой юбилей Нани Брегвадзе.

Зрители полюбили ее за чудесный голос, мягкость, мудрость и чувство юмора. О ней говорят так: «Грузинский народ в женском выражении». Встреча с таким человеком — всегда чудо. Участники проекта «Дети Евразии» рассказывают о своей встрече с певицей.

«Один экзамен сдала, теперь второй», — именно с этих слов началась встреча юных журналистов и Нани Георгиевны Брегвадзе. Во время беседы она рассказала о своем детстве, о начале творческого пути и многом другом.

О детстве и предназначении

Уже в шесть лет я исполняла свои первые романсы! На самом деле я даже и не думала, что стану певицей. Так получилось. Я родилась в музыкальной семье, у нас в доме всегда играла музыка, было весело. Мне нравилось выступать в школе, перед гостями. Мама и тетя заметили, что у меня есть вокальные данные, с тех пор я и занимаюсь музыкой профессионально.

Одна из моих теток очень хорошо пела романсы, но из-за того, что она очень рано вышла замуж, ей пришлось оставить сцену. Ведь в те времена грузинской девочке петь романсы со сцены считалось неприличным.

В 1937 году проходила декада грузинского искусства. Тогда моей тете было 18 лет. После всех выступлений и награждений был банкет, который устраивал сам Сталин. (Мало кто знал, но раньше Сталин выступал в народном ансамбле, у него был замечательный голос.) И вот на этом банкете он просто вышел и начал петь народную песню (не очень приличную). Если перевести одну строчку на русский, получится «эй, девочка», а потом эта девочка должна ответить «эй ты, мой мальчик». И когда Иосиф Виссарионович спел эти строчки, все замолчали, и никто не позволял себе произнести в адрес вождя «эй, мой мальчик». Я думаю, что тогда моя тетка не знала, кто он такой, а то она не смогла бы так сказать ему. И вот она крикнула, он услышал и обнял ее. После этого она получила орден и квартиру в Тбилиси.

Как у меня, ни у кого не было детства. Очень счастливое было мое детство! Во время войны мне не было тяжело, дома все время было пение. Мой отец сам захотел отправиться служить. Он присылал нам деньги на еду, и на все праздники у нас всегда был накрыт стол. В нашем грузинском дворе устраивали спектакли, приходили все дети, мы играли. Мои тетки шили мне очень красивые платья, и каждое воскресенье ходили в оперу или балет. А свой первый романс я исполнила в садике в шесть лет – это была «Калитка».

О песне «Снегопад»

Знаете, этой песней я обязана двум невероятно талантливым людям. Композитор Алексей Гургенович Экимян, ранее работавший в уголовном розыске Московской области, уйдя в отставку, начал заново изучать музыкальную грамоту, которой его учили в детстве. Неожиданно для всех, и в том числе для себя самого, у него стало получаться, и очень даже неплохо. Он стал сочинять песни, которые быстро становились популярными — «Рюкзаки закинем за спины», «Жалею тебя», «Случайность», «Вот и встретились два одиночества», «Не надо печалиться — вся жизнь впереди», «Подари мне платок». Так, в конце 70-х годов появилась и песня «Снегопад». Слова к песне написала поэтесса Алла Александровна Рустайкис. Многие годы она писала стихи и даже подумать не могла, что они могут подходить для эстрады, но вот видите, как получилось.

В 1978 году в один из наших приездов в Москву меня разыскал Алексей Экимян. Мы тогда еще не были знакомы. Он долго уговаривал меня записать песню на радио, убеждал, что это «моя» песня. А я не верила, не чувствовала этого. И все-таки, уступив просьбе, спела, слыша только музыку. Сейчас-то я пою совсем другой «Снегопад» — признание, мольбу. А тогда – спела и забыла. И вдруг через какое-то время посыпались письма с благодарностями и просьбами – включить в программу, списать слова, петь ее всегда…

Скажу, что «Снегопад» — это вовсе не время года, а время любви, которая не признает сезонности. Мне однажды пришлось петь «Снегопад» в тяжелую июльскую жару. В Сан-Франциско, на гастролях 1983 года. Концерт уже заканчивался, и в это время из разных концов зала понеслось: «Снегопа-а-а-д». Каждый раз пою эту песню по-новому — это фантастическая песня. Когда ты ее поешь, она сама подсказывает, как это сделать. Однажды в каком-то из городов на афише было написано большими буквами  «К НАМ ПРИЕХАЛА СНЕГОПАД», а маленькими буквами «Нани Брегвадзе». Эта песня всегда будет жить.

О романсе

В 60-е годы романсы петь было запрещено. Романс в Советском Союзе преследовался как буржуазное течение. Романс жил, но не в России. Жил в Грузии, там романсы были очень популярны. Складывалось ощущение, что все композиторы, писавшие романсы, творили для Грузии. Однажды, выйдя на русскую сцену, я исполнила «Калитку», все были напуганы, но по аплодисментам было ясно, что всем понравилось. После этого мне разрешали петь по одному романсу. Я пела «Отраду», «Дорогой длинною». Вот так и пошло.

Еще романс, как бы это объяснить, любит возраст. Раньше я не понимала всю глубину. В романсе, таком, казалось бы, несложном музыкальном произведении, заложены внутренние пружины, которые поднимают человека над сухой действительностью. Вот когда мне исполнилось 50 лет, я стала хорошо петь, можно сказать, поняла, о чем пою. К сожалению, в современное время не то, что в России, даже в Грузии перестали петь романсы.

Помню, когда только попала в ансамбль «Орэра», не знала, где стоять на сцене. Было очень трудно, очень много гастролей, я была все время на сцене. Это потрясающий ансамбль, считаю, что меня к нему привел Бог.

Алина Хафизова, Альбина Салихова